бесконечные нитиЯ проснулся от шумных разговоров пожилой пары. Оказалось, я задремал в электричке и всё, что я видел - лишь отголоски того, что когда-то было. Но часто это состояние небытия гораздо хуже, чем настоящий сон. Полусон зыбок и его легко можно спугнуть, и оттого, наверное, мне так стыдно перед собой, что я цеплялся за него, пытаясь заново пережить те моменты. Я потёр глаза - на них навернулись слёзы. Меня слишком ранят воспоминания о днях, когда я был счастлив.
... Я только устроился в клуб барменом и невероятно уставал, работая в ночную смену. Я тогда ещё не переехал на новую квартиру, и ехать домой было ужасно долго. Оттого предложение Хэ встретиться сразу после работы и поехать к нему, было как нельзя кстати. И хотя тогда я в очередной раз решил уйти навсегда, я подумал, что от этого дружеского жеста ничего плохого не будет. В моей душе было подобие мира.
Мы шли к метро, разговаривая ни о чём, и я на какое-то время правда почувствовал себя легко и свободно, и по старой привычке взял Хэ за руку. Он убрал руку, извинившись. И он поступил правильно, потому что я забылся. Он указал мне на мою ошибку, и я собрал себя в руки, несмотря на смертельную усталость.
Метро казалось медленным и размеренным, мы сели, и почти сразу я понял, что засыпаю. Когда мы вышли из вагона для пересадки, случился момент непонятной близости, совсем как раньше. Я не мог не упереться лбом в его плечо, как не мог он не обнять меня. Это было слишком неожиданно и слишком тепло, и я обнял его в ответ. В этот момент рухнули барьеры, которые в кой-то веке ставил не я, а он, и когда пришла очередная электричка, мы взялись за руки и уснули, прислонившись головами друг к другу.
Когда мы приехали домой и легли спать, отвернувшись друг от друга, расстояние между нами уже не казалось мне таким уж большим. Перед сном я сходил в душ, а пока искал фен - наткнулся на дубликат ключей, которые когда-то принадлежали мне. Хэ давно уже сменил замок на дверях, но всё ещё хранит мои ключи с японской бамбуковой подвеской. Наконец я не чувствовал себя брошенным или покинутым, я не был расстроен или в смятении - мне было спокойно. Я легко уснул и так же легко собрался и ушёл днём до обеда. Это и правда был мир.
Но сейчас эти воспоминания кажутся мне слишком нежными для друзей. Я напоминаю себе муху в паутине: стоит мне шелохнуться, и прозрачные нити только крепче связывают меня. Они почти незаметны, но держат слишком крепко, чтобы я мог разорвать их самостоятельно.